Каждый год весенне-летний период в нашей стране начинается с сообщений о начавшихся пожарах. Охваченными огнём оказываются гигантские площади лесов: десятки тысяч гектаров.
А сколько сгорит за весь пожароопасный сезон!
КТО-НИБУДЬ назвал сумму ущерба, наносимого государству? Речь ведь идёт не только о деревьях, годных для строительства или промышленного использования. Сколько гибнет ценных и нужных растений, зверей и птиц, в том числе занесённых в Красную книгу, других существ, необходимых для сохранения той природной среды, в которой мы живём. Что же творится в заповедниках, если они попадают в зону огня? А как чувствуют себя люди, которым приходится дышать дымом, гарью, копотью, разносящимися воздушными потоками на сотни километров?
В советские годы таких масштабных, ежегодно повторяющихся пожаров не было. Лес являлся государственной собственностью, и «хозяйчикам», жадным до прибылей, стремящимся наложить лапу на лесные богатства, путь туда был закрыт. Лесоохрана была куда более многочисленной, чем сейчас. Для тушения возгораний широко применялась авиационная техника: десятки самолётов лесоохраны направлялись тушить горящую тайгу, самолёты-амфибии садились прямо на поверхность рек и озёр, в считанные минуты набирая тонны воды. В опасные районы забрасывали парашютистов-десантников с взрывчаткой, и взрывная волна гасила огонь. Сейчас же в зону пожара направляют самолёт да пару вертолётов: горючее стоит дорого.
В эпоху так называемого застоя чётко следили за тем, чтобы люди соблюдали правила пожарной безопасности: действовали строгие запреты на разжигание костров и создание очагов возгорания в пожароопасных районах, нарушителей штрафовали, применяли другие меры воздействия. В наши либеральные времена всё это используется редко и к тому же с большим опозданием. Да и кому следить за порядком? В ходе «реформ» в разы сократили число лесников: из 80 человек оставили… одного. И что он может сделать?
Есть ещё один важный момент. Вокруг сгоревшего леса образуется зона из уцелевших, но повреждённых огнём деревьев. Их необходимо убирать, иначе расплодятся вредители. Вот тут-то и зарыта собака! Под видом «больных» можно бесплатно вывезти тысячи здоровых деревьев. Есть лица и организации, заинтересованные в этом. Ну а если лес не горит, ему можно «помочь». Не потому ли леса начинают гореть с апреля, когда и снег-то ещё не везде сошёл, и продолжают полыхать до осени, что есть заинтересованные в этом лица?
Как долго будет продолжаться это хищническое, бесконтрольное и, можно сказать, преступное отношение к зелёным лёгким планеты?
Российский кабмин запускает новую «технологию» налогового обложения
Кто сказал, что в нашем правительстве сидят безмозглые тупари, которые ни бельмеса не соображают в рыночной экономике? В её главном законе — получении дополнительной прибыли — здесь частенько обнаруживают такие «нюансы» и резервы, что пресловутому Западу остаётся только локти кусать.
Что стоит за стремлением новоявленных господ дискредитировать большевиков
Смешно вспоминать, что начавшееся ещё при Горбачёве «переосмысление» советской истории затевалось под призывом отказа от «чёрно-белого мышления». Смешно, поскольку единственное, что с тех пор поменялось, — это цвета. Тому, что прежде виделось чёрным, ныне придают белоснежную окраску. А то, что представало светлым, замазывается теперь самой густой чёрной краской.
Попрание трудовых прав, унижение человеческого достоинства, переработки и невыплаты зарплаты — такова изнанка успеха многих торговых сетей
Работники одной из торговых сетей распространили в интернете своё обращение. Думаю, они ясно осознают: на сегодняшний день это выглядит, скорее, как послание «на деревню дедушке», тем более очевидно, что этот глас вопиющего в пустыне — последний сигнал SOS.
Шахтёрская солидарность
Массовые протесты в Ливане и Ираке поколебали политические системы этих стран. Недовольство людей вызвано социально-экономическими проблемами, но его пытаются использовать внешние силы, чья задача — ослабить влияние Ирана.
Под фальшивым флагом
Политические баталии стали частью повседневной жизни Ливана с момента его образования. Небольшое государство имеет крайне пёстрый этнорелигиозный состав. Однако у культурного многоцветия есть изнанка. Во-первых, оно способствует раздробленности политического поля. Так, в 128-местном парламенте представлены два десятка партий. Во-вторых, внутренние разногласия не прочь использовать иностранные игроки.