В верхах новые политические «чистки»

«Увеличение числа арестов высокопоставленных чиновников и депутатов объясняется битвой кланов, борьбой за ресурсы и обдуманной политикой Кремля», — пишет Бенуа Виткин, московский корреспондент ведущей французской газеты «Монд».

«НЕДЕЛЮ ЗА НЕДЕЛЕЙ, шумно или тихо сообщается о неустанно сменяющих друг друга арестах в высоких сферах Российского государства. Такие новости появляются на первых полосах столичных ежедневных газет или в заметках местной прессы и являются фоном четвёртого срока правления Владимира Путина, той новой данностью, которую не может игнорировать ни один член правящей элиты», — говорится в статье.

«Систематически речь идёт о коррупции или экономических преступлениях, — отмечает журналист. — Подобные уголовные расследования следует отличать от давней и широко распространённой практики, такой как политические аресты лидеров оппозиции в Москве, проводившиеся в течение июля, или коммерческая борьба, споры по которой рассматриваются в уголовных судах».

«Увеличение числа обвинений против высокопоставленных чиновников направлено на поддержание напряжённости во всей элите, ощущения террора «лайт», — расшифровывает политолог и экономист Кирилл Рогов. — Цель состоит в том, чтобы путём постоянной угрозы гарантировать лояльность элиты и стабильность системы. Раньше для поддержания сплочённости было достаточно надежды на обогащение, теперь к этому необходимо добавить страх».

«Кирилл Рогов является соавтором примечательного доклада, опубликованного весной фондом «Либеральная миссия» («Политическое развитие России. 2014—2016: Институты и практики авторитарной консолидации»), об эволюции уголовных дел против политической элиты, исследование проводилось на выборке из 1500 человек. В период с 2001 по 2005 год всего три правительственных чиновника или депутата Госдумы были привлечены к ответственности; только в 2008 году их общее число возросло до тридцати пяти. В среднем с 2014 года ежегодно арестам подвергаются 2% членов элиты», — передаёт автор статьи.

«Сравнение с чистками 1930-х годов стало бы преувеличением, но многие обозреватели упоминают о призраке этого исторического периода», — считает «Монд». «Масштабы и жестокость репрессий не идут ни в какое сравнение, однако такие аресты являются центральным фактором стабильности путинской системы, усиливающимся уже в течение года, — отмечает Рогов, добавляя: — При Сталине советские элиты были гораздо более дисциплинированными, чем при Брежневе...»

«Многие из этих случаев для широкой публики представляются частью борьбы государства с коррупцией, но социологи отвергают подобное объяснение», — пишет французское издание.

«Такая борьба слишком избирательна для того, чтобы быть настоящей, — говорит политолог Валерий Соловей. — Она не атакует ни одной из основ коррупции и не затрагивает самых высокопоставленных людей в окружении Владимира Путина».

На самом деле даже честная работа не даёт никаких гарантий, подчёркивается в публикации. «За те же действия один чиновник получит медаль, а другой окажется в тюрьме», — пишет политолог Николай Петров, соавтор доклада для фонда «Либеральная миссия».

«Вместо того чтобы использоваться как антикоррупционные инструменты, аресты и другие действия правоохранителей служат для подпольной борьбы за доступ к ресурсам. Так, многие уголовные дела возбуждаются с целью давления на конкурента, соперничающую группу или просто для захвата их активов. Именно так многими истолковывался арест в конце 2016 года министра экономического развития Алексея Улюкаева (первого министра в этой должности с советских времен), ставшего жертвой аппетитов Игоря Сечина, генерального директора нефтяной компании «Роснефть» и одного из самых влиятельных представителей элиты», — комментирует Виткин.

«По мере того как с ухудшением экономической ситуации пирог уменьшается, борьба становится всё более жестокой», — заключает один бизнесмен.

«Дела с участием представителей элиты заканчиваются всё более суровым тюремным заключением (например, тринадцать лет для бывшего губернатора Сахалина), в то время как ещё несколько лет назад вердикты чаще всего сопровождались условным осуждением. Профиль соответствующих людей также меняется: после осуждения Улюкаева на восемь лет тюремного заключения арест бывшего министра по вопросам открытого правительства Михаила Абызова в марте 2019-го явился ещё одним признаком перемещения репрессий в более высокий сегмент», — пишет «Монд».

«Такие столкновения в верхах отражают интенсивную борьбу за власть, поддерживаемую перспективой теоретического ухода Владимира Путина с поста президента в 2024 году», — указывает автор статьи.

«Это ещё не борьба за преемственность, — поясняет один бизнесмен, знакомый с византийским стилем функционирования Российского государства, — а всего лишь подготовка. Каждая группа помечает свою территорию».

«Арест Абызова, человека, считавшегося лояльным и не слишком алчным, интерпретируется как нападение на либеральный клан, представителем которого он являлся, и демонстрация слабости премьер-министра Дмитрия Медведева, неспособного защитить одного из своих протеже», — продолжает газета.

По мнению Кирилла Рогова, новые «чистки» эффективны в том смысле, что они «гарантируют минимальный уровень лояльности и результативности», которые иначе после 2014 года могла бы утратить власть, впавшая в эйфорию от присоединения Крыма.

Политолог Валерий Соловей считает эффективность этих практик относительной, говоря о «полупараличе» системы, когда приказы больше не исполняются, а любая инициатива пресекается.

«В конечном итоге лучше всего не двигаться с места. Не делать ничего, ни плохого, ни хорошего», — сказал один высокопоставленный региональный чиновник на условиях анонимности.