Хлеб для Красной Армии

Состоявшийся фестиваль военно-исторической реконструкции «Бои на Северном фасе Курской дуги», посвящённый 75-летию Победы и 77-й годовщине освобождения соловьиного края от немецко-фашистских захватчиков, привлёк внимание курян и орловчан. Здесь, на высоте 269 (теперь тут мемориальный комплекс «Поклонная высота 269»), летом 1943 года шли кровопролитные сражения. Красноармейцы ценой огромных потерь удержали высоту и не дали оккупантам прорваться к Курску. Удержали её, а во время начала наступления на Огненной дуге погнали врагов на запад.

ТЫСЯЧИ ЛЮДЕЙ собрались у «Поклонной высоты 269». Фронтовики — увы, их осталось немного — смотрели на знакомую им по той войне картину боя и вспоминали, что было, и быльём с течением лет не поросло. По полю двигались танки, советские и немецкие, бронетранспортёры, артиллерийские орудия и даже легендарные «катюши».

Авторы масштабной реконструкции Курской битвы на Северном её фасе воскресили и такую картину былого: жители окрестных сёл роют окопы для солдат, которые ещё на марше.

— Всего авторы реконструкции событий 1943-го, разумеется, показать не могли. Война войной, а обед по расписанию — гласит поговорка. Так вот хлебом бойцов битвы на Курской дуге кормили в те грозные годы местные колхозники и рабочие совхозов. Об этом свидетельствует бывший начальник тыла Центрального фронта Антипенко, — сказал мне земляк, уроженец моего родного курского села Репец ныне Мантуровского района Николай Бакшеев. С этими словами он подарил мне книгу «Курская битва» (Центрально-Чернозёмное издательство, Курск, 1973 г.).

Уже в Москве прочёл я мемуары генерал-лейтенанта Николая Александровича Антипенко: «В начале 1943 года я получил назначение на должность начальника тыла только что созданного Центрального фронта. Положение с материальным обеспечением его войск было в то время вообще нелёгким, а быстро наступавшая весенняя распутица намного увеличивала трудности, особенно с доставкой продовольствия на передний край.

Мы нашли удачный выход из создавшегося положения. С помощью курских женщин были изготовлены десятки тысяч мешочков, куда вкладывались продукты на три-четыре дня на одного или нескольких человек, и тысячи пакетов побольше, которые заполнялись до веса в 15—20 килограммов, а затем доставлялись как можно ближе к передовой по шоссе. Снабжение войск улучшилось. Если раньше в дивизионных сводках «хлеб», «сахар», «табак» и других стояли нули, то теперь стали появляться единицы, затем двойки, тройки».

Когда Красная Армия начала после успешной Курской битвы продвигаться на запад, возникли новые трудности с обеспечением войск продуктами питания. Наши шли вперёд, гоня врага, вспоминает генерал-лейтенант, зерновые на полях не убирались: мешали боевые действия, да и некому было убирать. А между тем в некоторых наших армиях и дивизиях хлеба и круп оставалось на 1—2 дня, фронтовые склады были пусты. «Нетрудно понять остроту положения: фронт, насчитывавший почти полтора миллиона личного состава, имел хлеба на сутки. Командующий К.К. Рокоссовский не раз доносил об этом в Ставку. Но ведь вся страна переживала тогда продовольственные трудности».

Осенью Н.А. Антипенко вызвали в Орёл для встречи с Анастасом Микояном. Он проводил совещание секретарей партийных комитетов областей, недавно освобождённых от врага. Прямо при них состоялся такой разговор:

— Ну как дела на фронте?

— Плохи дела, хлеба нет, товарищ Микоян.

— А хотите иметь хлеб?

— Я затем и прилетел к вам, чтобы попросить.

— А я затем и вызвал вас, чтобы предложить. Весь хлеб у вас. Вы по хлебу ходите. Сумейте собрать этот хлеб.

Рокоссовский потребовал подготовить план заготовки хлеба, приказал выполнять его.

В каждую область, в каждый район были посланы представители Военного совета фронта. На уборку зерновых направили 27000 солдат, 2500 офицеров и 2000 автомашин. «Обкомы, облисполкомы и местные власти нам помогали, собрали сельскохозяйственный инвентарь».

Далее начальник тыла фронта пишет: «Хотя в освобождённых областях осталось совсем немного населения, причём в большинстве старики, инвалиды, женщины и дети, каждый трудоспособный участвовал в уборке и обмолоте хлеба. Домохозяйки сушили зерно на печах, а то и просто на полу в хорошо протопленных избах. Там, где хлеб находился в стогах, копнах или хотя бы в валках, главным делом было его свезти и обмолотить. Но много полей было совсем нескошенных, где полёгший и слегка подмёрзший хлеб уже ушёл под снег. Понадобились грабли и серпы».

Полёгшие рожь, пшеницу убирали так: один солдат граблями счищал снег, благо в то время его ещё было мало, а другой подрезал жито серпом и складывал в копны, их потом свозили к молотилкам. Провеянное зерно раздавали по избам на просушку, затем ссыпали в зернохранилища. В моём родном селе Репец, рассказывали старшие, под него приспособили придел местной церкви.

Всего солдаты и жители деревень заготовили 13607000 пудов зерна. Фронт был обеспечен хлебом.

В ежесуточный паёк красноармейцев входили: 800 граммов ржаного хлеба летом, 900 — зимой. Это было предусмотрено Постановлением Государственного Комитета Обороны СССР от 12 сентября 1941 года «О нормах продовольственного снабжения Красной Армии».

В экспозиции Курского областного краеведческого музея я увидел, что рядом с танком, орудиями стоят трактор «Универсал» и миниатюрная механическая молотилка хлебов. Что ж, по праву находятся рядом: вместе ковали нашу Великую Победу.

Кстати, в СССР в 1930-е годы зимой на специальных курсах готовили девушек-трактористок. Они в войну сели на «Универсалы».