Фермер-кочевник

Александр Васильевич Тимохин с его морозостойкими бурёнками

Вот уже восемь лет недалеко от Ростова-на-Дону, в пригородной станице Ольгинской, существует кочевое хозяйство Александра Тимохина. Нет у него ни кола ни двора, а функцию обязательного для кочевого быта коня выполняет старенький трактор, используемый при заготовке и подвозке кормов для 23 коров. В дорогу меня позвало известие о перекочёвке стада на правый берег Дона, в станицу Старочеркасскую, где Тимохину власти обещали предоставить жильё, а бурёнкам — сарай. Но переход на оседлый образ жизни не состоялся. Александра Васильевича я застал мирно беседующим с рабочим со строящегося рядом зерноуборочного комплекса, а его бурёнок — жующих положенную в середине дня жвачку. По всему было видно, что фермер-кочевник не желает менять привычный образ жизни.

— НЕ ВИЖУ никакого прока в переезде: на предлагаемой мне территории такая же заброшенная ферма, без крыши, без дверей и без окон, — объяснил фермер своё «бездействие». — И придётся «куковать» без помощи и поддержки друзей, которых у меня в Ольгинской довольно много.

…В советское время Александр Тимохин работал водителем бензовоза. Жил в отцовском доме, растил четырёх дочерей. На судьбу не жаловался: получал 120 рублей плюс выручка с приусадебного участка и подворья. Уход за домашними животными был ему не в тягость. Потому и дом был — полная чаша. Когда колхоз приказал долго жить, подался в фермеры. Получил в пользование семь гектаров пастбищ, на кредит Россельхозбанка купил трактор, косилку, стройматериалы, начал строить помещения для скота. Но тут умерла мать, и размеренный быт был нарушен. Отец оформил собственность на старшую сестру, и приставы выставили его из родного подворья с личным имуществом — сельхозинвентарём, 13 коровами, 93 свиньями, курами, котом и собакой. В кутерьме свалившихся на голову проблем просрочено было оформление документов на земельный участок, и он был передан другому фермеру.

К этому времени его четверо дочерей уже жили своими семьями, они и проявили заботу о родителях. Супруга переехала в город Шахты, а вот Александр Васильевич горожанином себя представить не мог. Свиней и кур пришлось продать, а вот с коровами он не расстался. Летом пас своё стадо и жил в шалаше, а на зиму приютил его знакомый фермер из хутора Махин, где ему было разрешено держать коров под навесом. На следующий год перебрался в хутор Истомино, откуда потом сам еле ноги унёс, а бурёнок из «плена» пришлось вызволять с помощью полиции. «Купился» Тимохин на приглашение пришлых фермеров, предложивших ему скооперироваться для совместной работы. Но кооператив не получился, новые товарищи решили просто запугать пожилого «бомжа» и завладеть его породистыми бурёнками и сельхозинвентарём. Перебрался Тимохин на заброшенный аэродром, построил там землянку.

То был самый трудный период его кочевой жизни.

— Коровы спали прямо на снегу, — вспоминает недавние тревоги Тимохин. — Но, вопреки опасениям, пала только одна бурёнка.

Животные выжили, видимо, благодаря заложенным природой генам предков, Тимохину удалось не заболеть в экстремальной ситуации благодаря армейской закалке, полученной во время срочной службы топографом-разведчиком. И, уволившись в запас, он не переставал уделять внимание физкультуре: в 45 лет делал переворот на руках. А холодной водой обливается до сих пор, в свои 64 года. Но не только перспектива слечь от болезни грозила кочевому фермеру. Ему, как и бурёнкам, не всегда удавалось найти пропитание. А человеку трудно прожить на 8 тысяч рублей в месяц (такова его пенсия). В первое время всей выручки от продажи молока едва хватало на содержание стада. Опыт пришёл со временем, к тому же и повезло: знакомый фермер пригласил зимовать на свою «фазенду».

Правда, к зиме тот фермер «прогорел», но предложил место сторожа с обязательством следить за оставшимся имуществом. Так получил Александр Васильевич в бывшей колхозной весовой жильё для себя и небольшое помещение для содержания новорождённых телят. Стан находился рядом с автобусным маршрутом, так что в покупателях молока и сметаны не было недостатка. Ведь коровы сейчас стали в сельской местности редкостью. А молоко у Тимохина — в магазине такого днём с огнём не найти. А на сметане он картошку жарит, такая она жирная. Покупатели удивлялись чистому и опрятному виду кочевого фермера, хотя ему приходится исполнять обязанности и пастуха, и дояра, и скотника. И не в стерильных условиях механизированной фермы, а практически посреди степи, при минимуме бытовых удобств.

Своих питомиц он редко оставляет без присмотра и потому вовремя заметил, когда однажды в степи загорелся камыш. Не окажись пастух Тимохин рядом, не досчитался бы он многих бурёнок. Отогнал он стадо в безопасное место, окинул взглядом задымлённую степь и вспомнил, что единственного быка оставил на привязи. И, не раздумывая, бросился в полыхающий камыш и провёл гиганта через полосу огня и дыма. Вожак стада был спасён, но сам хозяин попал в больницу с ожогами: кожи на ногах практически не осталось. Врачам пришлось, конечно, потрудиться, но пациент оказался живучим. Ходить ему пришлось учиться заново. Сначала, как младенец, ползал с помощью рук, а первые шаги делал с помощью ходунков. Но «выкарабкался» и, хотя знал, что за бурёнками присматривают друзья, всё же попросился на выписку пораньше. На недоумённый вопрос: «Куда спешишь? — ответил: «Коровы у меня там голодные…»

Дойные коровы в стаде Тимохина — потомки «швейцарок» и «голландок», которые крупнее донских бурёнок и щедрее на удои. Принято считать, что «иностранки» очень прихотливые животные и, чуть что не так, теряют своё главное качество — хорошую удойность. За 8 лет вынужденного кочевья бывший шофёр, просто по своей крестьянской натуре, занялся селекцией. Утверждать точно, что его питомицы, несмотря на суровые условия содержания, не снизили удои, вряд ли фермер станет. Но то, что снижение было не разительным, — факт. Селекционер-самоучка начал даже эксперимент по повышению надоев коров степной породы. «Калмычка» в его стаде одна, и на глазок видно, что по сравнению со своей «прабабушкой» здорово прибавила. Вот только не стал, как считает «селекционер», её нрав помягче. Конечно, селяне, покупающие у Тимохина тёлочек, просят только «иностранок». Но Александр Васильевич уверен, что его внимание к «калмычке» не будет напрасным.

Однако, похоже, спокойной жизни кочевью Тимохина может прийти конец. В бывшей весовой, где фермер обосновался, появился новый владелец, затеявший здесь строительство зерноуборочного комплекса. В каморке для безопасности отключили электричество и предложили с приходом тепла искать новое пристанище. В администрации поселения уже не раз давали ему добрый совет: отдать стадо в хорошие руки. И не подумали чиновники, что самые хорошие руки — это как раз руки Александра Тимохина. А в нынешнем году пришла к фермеру-кочевнику, фермеру-Робинзону, фермеру-«бомжу», можно сказать, всероссийская слава. Прознали про его подвижническую судьбу журналисты, и потянулись на окраину станицы Ольгинской корреспонденты региональных и центральных газет, местных и московских телеканалов. Заходили они и в сельскую администрацию, где восхищались фермером-кочевником.

В конечном счёте власти пообещали выделить в станице Старочеркасской пристанище и ему, и его коровам. Но перекочёвывать в бывшую столицу донских казаков Александр Васильевич отказался. Таких заброшенных, без окон, без дверей и без крыш коровников и на левобережье Дона достаточно. Оторваться от родной станицы, где друзья по школе, друзья по работе, — это слишком большая жертва. А вот если бы власти посодействовали с выделением ему земли… Все годы кочевой жизни он не расстаётся с мечтой о своей земле, своей ферме. Есть надежда, что воплотить давнюю мечту ему всё-таки помогут. Ведь обещание местных властей благодаря многочисленным публикациям в СМИ прозвучало на всю страну. Неужели оно дано по принципу: прокукарекал, а там хоть не рассветай?