Все каналы работают на Америку

В предыдущем телеобзоре мы упоминали о состоявшихся в Госдуме парламентских слушаниях. Речь шла не только об организационных проблемах, связанных с созданием так называемого холдинга на базе ВГТРК и региональных гостелерадиокомпаний, но и о содержательном наполнении программ. В частности, о детском вещании.

Депутаты говорили, что процент адресованного детям и подросткам эфирного времени:

3,9 процента на ОРТ, 3,5 — на «Культуре», 2,2 — на РТР — катастрофически мал, при том что каждый третий зритель у нас — ребенок. В цивилизованных странах Запада, оглядываясь на которые наши «демократы» давно уже свернули шеи,— в Англии, Франции, Германии, Нидерландах — младшее поколение располагает специальными каналами. Причина игнорирования нашими телевизионщиками этой категории зрителей известна — детские программы непривлекательны для рекламодателей, а значит, и не нужны: ведь передача для хозяев эфира давно превратилась из факта культурного, просветительского, воспитательного в обычный рекламоноситель. Что показывать — неважно, лишь бы денежки текли.

Есть, однако, все основания опасаться, что при сохранении нынешнего характера телевещания простое увеличение количества детских программ вряд ли порадует и юных зрителей, и таких известных защитниц его интересов, как державшая речь на слушаниях депутат А. Апарина. Дело в том, что практически все имеющиеся на каналах детские программы — «…До шестнадцати и старше», «Башня», «Акуна-матата» — не просто очень слабы в профессиональном отношении, но выдержаны в той же тональности, что господствует с известных пор на всем нашем телевещании,— бессодержательного, разухабистого и крайне политизированного трепа.

Очередным образчиком этой убогой стилистики стало так называемое юмористическое шоу «Чердачок» на канале ТВ-6. На этот раз гостем уродцев «фруттис» стал доктор Айболит в исполнении Александра Пашутина. Юмор на тему уколов в «пятую точку» соседствовал с уморительно, по-видимому, смешной, с точки зрения авторов, байкой о том, как в советские времена пострадавшему от партийного выговора номенклатурщику ампутировали… партбилет, после чего он сразу выздоровел и вскоре, при наступлении «перестройки», превратился в преуспевающего бизнесмена. Тут, как говорится, спорить не о чем. Подобных пошляков надо гнать с телевидения поганой метлой. Пока же они там главенствуют, ничего не остается, как просто выключать ящик. Избави Бог наших детей от подобной мерзости.

Кстати, в своих представлениях о коммунистах такого рода шутники застряли со своими остротами где-то на уровне кухонных диссидентов начала 80-х, злословивших, что, если коммунистов лишить привилегий, кто же станет ходить на собрания. Сегодня мы видим, что коммунистическое движение в стране, став оппозицией захватившим власть компрадорам, очистившись и обновившись в огне обрушенных на него репрессий и клеветы, возрождается на новой, современной основе, собирая под свои знамена подлинных патриотов Родины.

«Почему у коммунистов на телевидении нет не только своего канала, но даже какой-либо тематической программы, где можно было бы сказать правду? — спрашивает наш читатель, просивший не называть его фамилию, так как, по его словам, «панически боится евреев», которые, как он считает, сейчас у власти.— Почему бы не рассказать спокойно о диссидентах, где они сейчас с их требованиями не нарушать права человека? Сейчас у нас нет права не только на труд, но и на жизнь. Есть Китай, о нем молчат: ведь там у власти — коммунисты, но государство процветает. Недавно в Китае побывала госпожа Олбрайт и начала было разговор о диссидентах. Но китайское правительство ее одернуло, и она утихла. У нас же пообещала стипендии каким-то теперешним правозащитникам. Что они защищают?»

Сейчас, продолжает читатель «Правды», иностранное радио говорит о нас лучше, чем наши телеведущие. Почему они молчат об элементах планового хозяйства во всех капиталистических странах? Почему утаивают от нас, что во всех странах есть общественный контроль над телевидением? Почему на всех каналах столько вранья, вранья и вранья?

Автор письма считает, что все каналы нашего телевидения работают на Америку и честно отрабатывают свои доллары. У четвертой власти в России — ни ума, ни опыта. При этом особенно опасной становится выработанная за время Советской власти привычка свято верить прессе и ТВ. «Думаю, пока у коммунистов не будет первого канала, к власти они не придут и Россия окончательно окажется под Америкой»,— говорится в письме.

А вот что думает об этой проблеме журналист, много лет работавший за рубежом. «В любой стране даже самой слабенькой и ограниченной буржуазной демократии доступ политических сил к телевидению определяется твердыми, ясными и гласными критериями, — рассказывает Константин Градов.— В разных странах в разной форме. Но важнейшим в этом деле является такой показатель: количество голосов, собранных данной политической партией на парламентских выборах. Чем больше голосов избирателей у партии, то есть чем более широким доверием народа она пользуется, тем значительнее ее выход на телеэкраны, то есть возможность проводить, пропагандировать и отстаивать ту политику, которую в большинстве своем поддержал народ.

У нас, как известно, все наоборот. Чем незначительней и пустопорожней какая-нибудь политическая группировка, тем больше времени она занимает на экранах. Чубайсы, гайдары, немцовы и лебеди с экранов ТВ не слезают. И вовсю стараются проявлять «больше наглости», «больше агрессивности».

Даже среди партий, представленных в Думе фракцией, именно та, которая набрала меньше всего голосов на выборах — «Яблоко» во главе с Явлинским, имеет больше всего экранного времени.

В то же время, если соотнести процент избирателей крупнейшей нашей партии — КПРФ и процент ее экранного времени (времени ее прямых высказываний о собственной политике, а не времени клеветнических и т. п. комментариев о ней), то окажется, что эта партия далеко уступает своим конкурентам и явно не имеет на ТВ общепризнанной в демократических странах нормы присутствия.

Наверное, самым наглядным образом это было продемонстрировано в период выборов президента в 1996 году. Тогда все каналы ТВ были заняты в основном одним — непрерывным поношением левых кандидатов.

На будущих выборах надо обеспечить условия честного демократического соревнования партий и кандидатов. Другими словами, обеспечить ничем не нарушимое волеизъявление единственного источника власти — народа. А покушения на это волеизъявление — махинации в СМИ, фальсификация при подсчете голосов — должны рассматриваться и караться как самое тяжкое политическое преступление».

Вопрос читателя о том, почему у коммунистов нет своего телеканала, несколько наивен. Содержание канала — это очень дорогое удовольствие, и КПРФ оно сегодня просто недоступно. А вот тем, кто сказочно нажился на ограблении народа в ходе «реформ», вполне доступно. И они очень даже рьяно стараются закрепить плоды своей «победы», создавая у миллионов телезрителей впечатление, что совершенное ими нормально, законно и очень даже цивилизованно.

Вот как оценивает в своем письме в «Правду» наш рабкор, выпускник университета рабочих корреспондентов им. М. И. Ульяновой А. Г. Александров передачу В. Познера «Мы», где обсуждались проблемы бывшего СССР и живших в нем народов. «Многие телезрители, наверное, обратили внимание,— пишет автор,— что высказывания участников передачи (кроме самого Познера, конечно), касавшиеся обсуждаемой темы — национального вопроса, носили характер явно незаконченных суждений, обрывочных замечаний, которые растолковывал сам ведущий с помощью многословных, подчас нелепых комментариев, перемежая все это выступлениями дежурных «правозащитников». Ведущий явно подтасовывал выступления людей в нужном для себя смысле. Вот несколько их фрагментов, которые были либо искажены, либо вырезаны из передачи. Первый: «Пункт 2 статьи 15 Всеобщей декларации прав человека гласит: ни один человек не может быть произвольно лишен своего гражданства. А антинародный режим лишил гражданства более 300 миллионов человек — весь советский народ. Это вопиющее преступление». Второй: «В нашей Советской Конституции 1977 года записано, что в СССР сложилась новая историческая общность людей — советский народ». Третий: «Даже наши враги признают существование советского народа. Несколько лет назад антисоветская радиостанция «Свобода» вовсю трубила о том, что главная задача «реформ» — это уничтожение советского народа».

Разве мог пустить такое в эфир поборник «демократии» Познер? Ведь передача его для того и была затеяна, чтобы убедить зрителей в том, что никакого СССР и никакого советского народа нет и не было, а есть лишь много национальностей, проживающих на некой неопределенной территории. Правда, на этот раз Познер кое-что проморгал, и в эфире все-таки прозвучали слова, выражающие твердую уверенность в том, что, несмотря на «демократический» геноцид, советский народ был, есть и обязательно будет. И правота этих слов была намного весомей, чем убогая ложь западных подголосков, ненавистников всего советского и русского».

В заключение хочется процитировать письмо еще одного нашего читателя — жителя Калининграда Д. В. Москалева, члена областного комитета ветеранов Великой Отечественной войны, развивающего тему, затронутую в одном из предыдущих наших телеобозрений «Почему Солженицын ненавидит Сталина». «В дни празднования 50-летия Победы над фашистской Германией,— пишет Дмитрий Васильевич,— был устроен прием для Героев Советского Союза, полных кавалеров ордена Славы, участников Парада Победы, штурма Кенигсберга, ветеранов Великой Отечественной войны. Многие его участники были «награждены» солженицынским «Архипелагом ГУЛАГ». Когда прием завершился, подарки остались лежать на столах невостребованными. Этим фронтовики выразили свое отношение к автору, оклеветавшему советское социалистическое Отечество».

Дмитрий Васильевич далее пишет, что лично ему Солженицын представляется еще и человеком чрезмерно самоуверенным и несостоятельным в его прогнозах о будущем России. В частности, о спасительной якобы роли земств, которые так активно пропагандирует Солженицын. Ну были земства в царской России, и что они дали народу? Голод, нищету и невежество, преодоленные лишь Великой Октябрьской социалистической революцией 1917 года.

«И тем не менее,— заканчивает свое письмо ветеран,— нужно отдать должное Солженицыну в том, что он нашел в себе мужество заявить: «Мы сейчас строим жестокое, звериное, преступное общество, которое пытаемся копировать с Запада. Это похлеще ГУЛАГа». Очевидно, этим он руководствовался, отказавшись принять ельцинский орден, продемонстрировав неприятие политики президента и его окружения. Спасибо вам за это, господин Солженицын!»

Что ж, роль Солженицына в истории нашей страны, в истории русского духа еще долго будет предметом дискуссий приверженцев различных политических взглядов. Важно не дать ослепить себя той или иной предвзятой доктриной, всегда ориентируясь на главный критерий — интересы и достоинство единственной нашей Родины, России, несущей свой нелегкий крест сквозь все испытания, уготованные ей историей.