Аттракцион в замочной скважине

В уходящем году российское телевидение и прилипшая к нему сценическая тусовка одержали сокрушительную победу над заокеанским Голливудом. По раскрепощённости, полёту фантазии, обнажённости души и тела они заткнули его за пояс. Пока американцы дотошно высчитывали число наглых поглаживаний круглых женских коленок знаменитыми мастерами культуры и высоконравственно ужасались, чувство превосходства наполняло наши сердца. У нас коленки не гладят только ленивые. Мы проникли в проблему ненормативного взаимоотношения полов дальше и глубже американцев. Так глубоко, что рождаются внебрачные детки. А у них в результате незаконных приставаний к женщинам даже лягушонок не появился на белый свет.

ПРИЧЁМ у нас периодически появляются не только отпрыски лейтенанта Шмидта, Юлия Цезаря и даже хана Батыя. Есть и такие продвинутые и вполне здоровые чада, которые достают своих знаменитых папаш даже в гробу, используя при этом новейшие научные методы и достижения. В канун Нового года один из них поставил на уши миллионы телезрителей своим утверждением, что он внебрачный сын любимого, но уже почившего актёра, жена и дочь которого это опровергли. Тут можно было поставить точку, но наше телевидение, раскрепощённые юристы, либеральные правозащитники и родственная им публика, участвующая во всех шоу, не упустят возможности покопаться в чужой постели. Так было у актёра что-нибудь такое или не было? Если было, то с кем и как?

Вот какие эпохальные вопросы вдруг взволновали нынешнего обывателя. Уже и мать того высоковозрастного дитяти появилась на сцене. Не хотела, но ведь уболтали. Обнаружился и вещдок — шапка актёра. Телезрители уже ждали смятых простыней, но они, видимо, не сохранились.

В спор «сын — не сын» включилась армия телезрителей.

— Я тебе точно говорю, что это сын, — утверждал наш сантехник Слава, насмотревшись телесюжетов на эту тему.

— Какой сын, ты на его рожу-то посмотри, — возмущался перед заступлением на дежурство его сменщик.

— Ты лучше на свою глянь, — парировал сторонник близких родственных связей артиста и того великовозрастного чада.

На этой спорной ниве вдрызг разругались и мои соседи. Дискуссии на тему «сын — не сын» с экрана телевизора перекинулись в самарские трамваи и метро. А телевидение регулярно поддавало жару. И вот уже миллионы телезрителей замерли в ожидании результатов анализа ДНК. Без него нет смака, правдоподобия, торжества гончей стаи, загоняющей в ловушку актёра, а вместе с ним его жену и дочь. Если бы мог он встать из могилы, засветил бы между глаз ведущему программы, чтобы не лез в его личную жизнь. А все остальные сами бы разбежались кто куда. Но там, где торжествуют низкопробные страсти, чудес не бывает.

И вот готов анализ ДНК. Раздаются радостные вопли сторонников внебрачного чада.

— Мы жили в аду эти два месяца, — сказала с горечью дочь актёра.

Этот ад для его семьи будет продолжаться долго, ведь унижение и издевательства всероссийского масштаба быстро не забываются. Если бы открылась малюсенькая замочная скважина в те далёкие годы, с каким азартом бы всё засняли для широкой публики, а потом долго смаковали каждый интимный миг из жизни любимого актёра. И ни у кого из организаторов экранных аттракционов не возник в башке такой вопрос: по какому праву мы в неё лезем? Или наша любовь к знаменитостям сродни издевательству?

Впрочем, аттракционы на сцене и экране не имеют никакого отношения ни к любви, ни к ненависти. И народ наш не требует зрелищ, как это делали древние римляне. Нам их подсовывают изо дня в день, чтобы сделать нормой жизни измены, взаимную ненависть, скандальный делёж имущества. Уже никого не удивляют венчания настолько разновозрастных пар, что невесты годятся в матери женихам. Объясняют всё это словами А.С. Пушкина: «Любви все возрасты покорны…» Что написано после этих слов, многие уже не помнят, хотя там — самое главное. Классик уточняет, что её порывы благотворны только юным сердцам. А в старости любовь уже никаких плодов не даёт. Впрочем, эту проблему теперь решают с помощью суррогатных мам и рукотворных детей.

А вот на экране — беременная юная дама. Рядом — её муж. Они ждут ребёнка. Девушку в пятнадцать лет изнасиловал какой-то предприниматель. Теперь он сидит в местах не столь отдалённых. Молодой муж пережил это и перестрадал. Теперь бы им благополучно родить ребёнка и вырастить его в любви и радости. Но собравшуюся публику волнует не эта проблема, а былое изнасилование. Уж не по согласию ли оно произошло? Постепенно выясняется, что вроде бы и по согласию.

— А насильник разве не видел, что перед ним ещё почти ребёнок? — пытается образумить ораторов чей-то голос.

Но куда там! Ведь сама девочка не предупредила, что ей ещё нет восемнадцати, паспорт не предъявила. Потом разговор переходит на следствие. Не оно ли вынудило девочку дать такие показания? Оказывается, оно и вынудило, а теперь надо по вновь открывшимся обстоятельствам добиваться пересмотра дела…

Не знаю, как переживёт молодой муж «вновь открывшиеся обстоятельства» и как они повлияют на взаимоотношения молодых супругов и на ребёнка. Думаю, что не лучшим образом. Ведь одно дело — изнасилование, другое — «по согласию». Но в конце концов дело не в этом. Важно, чтобы миллионы телезрителей ахали и охали над каждым откровением и разоблачением. Чтобы мы были не зрителями, а соучастниками постыдного действа. И тогда с его организаторов какой спрос?

Региональные телекомпании, в том числе и самарские, которые частенько подражают своим столичным коллегам, до такой низости ещё не дошли.

— Думаю, причина в том, что местная власть ближе к народу, больше зависит от мнения избирателей. Она просто вынуждена учитывать настроения людей, — такое мнение высказал член избиркома от областного отделения КПРФ, кандидат философских наук Николай Рогожин.

ПОМНИТСЯ, лет десять назад на одном из популярных телеканалов ещё говорили о первой любви. Правда, в формате телешоу, в котором, без особого удовольствия, довелось участвовать и мне. Видимо, кому-то из организаторов попала на глаза моя повесть о том, как мы, шестнадцатилетние романтики, строили линию электропередачи в Кинельском районе тогда ещё Куйбышевской области и повлюблялись в сельских девчонок. Юная телекорреспондентка, звонившая по пять раз в день, заманивала меня в Москву самолётом, который оплатят в оба конца, одноместным номером в гостинице, машиной в аэропорту. А когда всё это меня не прельстило, она разрыдалась прямо в трубку. Оказывается, если я не приеду, её уволят с работы за неумение убеждать потенциального участника шоу. Пришлось ехать.

И вот зал, наполненный прохожими с улицы. Входит известная певица, и начинается разговор о первой любви. У одной из женщин она возникла в пивном баре. Другая нашла её под забором в нетрезвом виде. У меня и моих друзей, старшеклассников куйбышевской школы №59, ни пивбара, ни пьянок не было. Была во время летних каникул трудная мужская работа: мы вязали опоры для будущей линии электропередачи километрах в пятидесяти от областного центра.

ЛЭП шла к селу Алакаевка, где много лет назад жила семья Ульяновых. Где жил Ленин. Мы знали его слова, что коммунизм — это Советская власть плюс электрификация всей страны. И очень хотели, чтобы лампочки Ильича как можно быстрее зажглись везде. А вечерами были прогулки под луной с сельскими девушками. Были зарницы над хлебными полями и ощущение чего-то светлого, что согревало меня потом долгие годы. Двадцать лет спустя я нашёл ту свою первую любовь, чтобы сказать ей за всё это спасибо.

Без такой романтической истории, на одном пивке и водочке, в те времена разговор о первой любви просто бы не состоялся. Вот почему меня всеми силами и вытягивали на съёмку. Правда, ведущая, по законам жанра, пыталась свести мой рассказ к хохмочкам, но всё было в пределах приличия. Никто даже не пытался спросить, а было ли что у нас, а если было, то под каким кустом. Теперь общество «созрело», во многом благодаря нашему телевидению, для восприятия любой пошлости. Теперь бы спросили…

Эта беспощадность не обходит стороной даже людей преклонного возраста. С каким-то изощрённым сладострастием демонстрировалась нам старческая немощь известного всем мастера сцены. Вот его ведут под руки, вот появляется «скорая помощь»… А ещё по деталькам, по косточкам всенародно анализировалась его личная жизнь. Не из желания помочь — здесь всероссийская помощь вряд ли возможна. Зато можно насладиться захватывающим зрелищем, в котором столько медовых для обывателя сцен. Напрасно призывал ветеран МВД и другие совестливые участники шоу оставить в покое мастера сцены и его молодую жену. А что же тогда нашему ТВ показывать народу, чем забивать мозги? Причём за бюджетные деньги, то есть за наш с вами счёт.

Кстати, желающих трясти перед камерой изнанкой своей личной жизни с каждым днём всё меньше. Приходится за это платить. Именно поэтому НТВ предлагает миллион за секрет. Но секрет не простой, а чтобы слёзы брызнули. Тут простой замочной скважиной не обойдёшься. Копаться надо в прошлом какого-нибудь известного человека, в его совести, проникнуть в поисках чёрных пятен в самое нутро. А потом всенародно шарахнуть этим секретом человеку по балде, если захочет получить тот миллион.

Вот известный актёр, согласившийся принять участие в этой гильотине, получает конвертик, в котором изложена история, где он выглядит, наверное, самым мерзким образом. Надо её обнародовать перед камерой — и миллион в кармане. Актёр вскрывает конверт, читает, и вот они — долгожданные слёзы! Взрослый мужчина был потрясён так, что не смог сдержаться. Он сжигает конверт и наконец берёт себя в руки.

Что же у него было в прошлом? Об этом наверняка спросит и молодая жена, и любящая его тёща, которая приезжала на передачу и обнималась с ним. И как теперь это тайна отразится на их дальнейшей совместной жизни?

НЕ НУЖНО говорить, что эти его проблемы — они и наши тоже. Организаторы передачки подошли к последней грани, за которой — бездна. Российский экран уже надругался над многим, что нам дорого и свято. Осталось последнее: опустить нас до такой степени, чтобы каждый — а кто без греха? — оглянулся на самого себя и пришёл в ужас. После этого некоторые лезут в петлю, а весь народ теряет волю к жизни, к сопротивлению внешним и внутренним врагам, потому что главным врагом становится самому себе. Вспомним историю падения Римской империи — крупнейшей в древности. Она погрязла в роскоши элиты, в разврате и всеобщей жажде наживы, в попрании славных традиций отцов и дедов, в неуважении граждан к самим себе. Потом, когда империя окончательно сгнила, её захватили варвары.

Санкциями нас не победить. Силой оружия тоже. Хорошо, что от СССР осталось в наследство то, чем им дать по мордасам. Но есть оружие сильнее ядерного. Сейчас оно используется тихой сапой против нашего народа на всю катушку, чтобы лишить нас совести и чести, сделать нормой жизни всё низкое, пошлое, скотское. Такого добра достаточно в теперешней России, хотя большая часть народа всё-таки не приняла навязываемую ему нечеловеческую мораль. Но деградация продолжается. Не исключено, что в наступившем году какой-нибудь «король сцены» сделает предложение «белокурому Орфею», и он предстанет перед нами в подвенечном платье и на высоких каблуках. Или сегодняшний насильник той пятнадцатилетней девочки будет оправдан в результате «вновь открывшихся обстоятельств», и общечеловеки его встретят в телестудии букетами цветов и овациями.

Вот такой у нас «тренд».

Пока мы молчим, и некоторые даже взахлёб аплодируют всяческой мерзости. Неужели всё это будет продолжаться до полного развала сначала нравственности, а потом и всей страны?