«Ничто человеческое мне не чуждо»
Эти слова принадлежат Марксу и содержатся в его так называемой «Исповеди». Подчас же Маркса представляют мрачным, отрешённым от чисто человеческих радостей. Вот что сказала по этому поводу его дочь Элеонора: «Нет более забавной легенды, чем та, которая обычно изображает его угрюмым, суровым, непреклонным и неприступным человеком… без единой улыбки на лице…» Отца она характеризует как «самого живого и самого весёлого из всех когда-либо живших людей, человека с бьющим через край юмором и жизнерадостностью, человека, искренний смех которого был заразителен и неотразим, самого приветливого, мягкого, отзывчивого».
Говоря об обстановке в семье, Элеонора замечает: «Дома мы все были хорошими товарищами». Марианна Комин также вспоминала, что «отношение… Маркса к семье было поистине трогательным». Маркс был привязан к своему отцу, без устали о нём рассказывал и всегда носил при себе его фото. Элеонора вспоминает и о трогательных взаимоотношениях Маркса с женой: «Они были верны друг другу до гроба… Всю свою жизнь Маркс не только любил, но и был влюблён в свою жену». Комин прямо говорит, что Маркс «был ласков и внимателен по отношению к жене».
Особо заслуживает внимания отношение Маркса к детям. Элеонора специально отмечает: «Всего милее Маркс был в общении с детьми… Дети никогда не имели лучшего товарища в играх!» Изображая лошадь, он возил детей на себе и «был… непревзойдённым рассказчиком сказок». Эдгар Лонге вспоминает: «Маркс обожал детей и был с ними нежен и очень весел. У этого мужественного борца в глубине сердца было сокровище мягкости, доброты и нежной преданности. Он играл с детьми, как будто он сам был ребёнком, не беспокоясь, что это отразится на его престиже… Эту любовь к детям он позже перенёс на своих внуков». Близко знавшие Маркса вспоминают, как, играя с дочками, он делал флотилию бумажных корабликов и пускал её в большом тазу. При этом все отмечают, что в его отношениях с дочерьми не было и тени отцовской власти и дочери видели в нём друга. В. Либкнехт признаёт: «Маркс чрезвычайно любил детей… он был нежнейшим отцом, который мог часами играть со своими детьми, как ребёнок… Нужно было видеть Маркса среди его детей, чтобы понять всю задушевность этого героя науки… Для Маркса общество детей было потребностью… Когда собственные его дети выросли, их место заняли внуки». Элеонора вспоминала, что отец «никогда не допускал, чтобы у ребёнка зародилась мысль, будто он является помехой отцу». Сам Маркс давал такой совет по воспитанию детей и общению родителей с ними: «Будьте … не требующим почтения товарищем Ваших… детей».
Жизнерадостность и чувство юмора были неотъемлемой чертой характера Маркса. Элеонора признаёт, что отец «всегда был самым милым и весёлым», которому был присущ «заразительный и радующий душу смех». Говоря о взаимоотношениях между родителями, она замечала: «Их связывала и безмерная жизнерадостность. Никому шутка и острота не доставляли такого удовольствия, как им… Очень часто… они смеялись до того, что слёзы текли по их щекам». П. Лафарг вспоминал, что Маркс был остроумным, полным юмора и умевшим смеяться от всей души: «Всякий раз, когда кто-нибудь вставлял в разговор острое словцо, … глаза Маркса… искрились». Ф. Лесснер также отмечал: «Его (Маркса. — В.Р.) юмор был неистощим, его смех заразителен». Ф. Кугельман рассказывала, что «Маркс всегда был весел, любил пошутить и посмеяться». Знакомые Маркса характеризовали его как весёлого, остроумного, жизнерадостного человека.
Не чужд был Маркс и занятиям спортом. Он увлекался фехтованием и стрельбой из пистолета. Энгельс учил его верховой езде, а сам Маркс любил кататься верхом на осликах.
П. Лафарг вспоминал: «Маркс был великолепным игроком в шашки», в которые его трудно было обыграть; «очень охотно играл он также в шахматы». Лафарг рассказывает, что однажды Маркс открыл новый ход и что этот ход позволил Марксу обыграть всех. Но постепенно на поражениях его соперники научились бороться с этим ходом, а Лафарг при этом даже смог поставить Марксу мат. Тогда Маркс потребовал реванша на следующий же день. Маркс всю ночь обдумывал поправки к своему ходу, что в итоге и позволило ему взять реванш у Лафарга.
В заключение приведу слова В. Либкнехта, как бы делающие вывод из всего вышесказанного: «Он (Маркс. — В.Р.) был всегда самим собой».
А каким — читателю, думаю, теперь уже ясно.
Другие статьи номера
Поставив ежедневную рабочую газету,
петербургские рабочие совершили
крупное, — без преувеличения можно
сказать, историческое дело.
В этом году «Правде» исполняется 110 лет. Я, читающий «Правду», наверное, лет 40, не могу не откликнуться на юбилей газеты.
«Правду» — орган ЦК КПСС, главную газету страны, выписывал мой отец — секретарь партийной организации школы, преподаватель в системе партийного просвещения. Тогда «Правда» казалась мне скучной. Её время пришло на рубеже 80-х годов XX века.
Первое моё воспоминание о главной газете страны связано с подвигом папанинцев — покорителей Северного полюса. Отец брал меня с собой в газетный киоск, где покупал каждый день «Правду», и рассказывал мне, пятилетнему мальчику, о прославленной экспедиции героев-полярников.
Первый майский день в Белоруссии выдался по-летнему тёплым и солнечным. Во всех уголках республики прошли традиционные мероприятия, приуроченные к Празднику труда.
В своём обращении к соотечественникам президент А. Лукашенко отметил, что «на белорусской земле во все времена большим почётом и уважением пользовался человек-труженик, который и сегодня является величайшей ценностью и опорой государства», а «Первомай — прекрасная традиция, заслуженная дань признательности настоящим профессионалам, трудовым коллективам и ветеранам, всем, кто умеет работать на совесть, от чьих усилий, знаний, опыта и высоких результатов зависят процветание Беларуси и благосостояние её народа».
Красные флаги развевались на майском ветру, а из динамиков звучали советские песни, давно выученные наизусть. Юг Украины, освобождённый от украинского нацизма, отметил свой исторический Первомай.
Люди собрались на центральных площадях городов, без страха поздравляя друг друга с праздником.